В современном тайцзицюань существует множество вариаций форм, используется большое количество оружия (порой весьма экзотического). Часто любители тайцзицюань увлекаются погоней за изучением этих многочисленных комплексов.

Выучил движения формы – давай изучать форму с мечом, быстренько выучил и её – скорее осваивать форму с саблей, на очереди – копьё, затем веер. Так и год пролетел . Закончились движения стиля Ян? Не беда: есть ещё Чень, Ву, Хао и Сунь – на каждый по полгодика, и готово.

Такая спешка – не что иное, как развитие вширь, не в глубину. Неплохо, конечно, освоить весь доступный арсенал того или иного направления, но прежде всего следует понимать суть этих методов, дать им изменить собственные тело и разум.

Многие продвинутые поклонники тайцзицюань, после десятилетий тренировок, наоборот, приходят к некоему минимализму. Мой мастер, например, часто выполняет только первую часть формы тайцзицюань Ву, но очень качественно. Его «брат по гунфу» любит делать вообще несколько простых действий, но очень медленно – так, что глаз едва улавливает движения. Я уже когда-то упоминал, что выполняю некую сокращенную форму много раз в день – в перерывах на работе.

Далее я приведу отрывок из книги Генри Лайона Олди «Мессия очищает диск». Это не совсем про тайцзи – про другую традицию, шаолиньскую, но отрывок хорошо передаёт то, что я хотел сказать в этой статье:

Видимо, ту же цель монах из тайной службы преследовал, ограничив продвижение своего ученика в воинском искусстве всего двумя вещами: дыханием и малым тао «восемнадцать рук архатов» – детищем Бородатого Варвара.
– Восемнадцать рук да восемнадцать ног – это уже будет тридцать шесть, – приговаривал Бань без тени усмешки. – Да на каждой по пять пальцев – всего сто восемьдесят. Да на каждом пальце по три сустава… нет, мальчик мой, этот путь не для нас.
И в сотый раз заставлял Змееныша танцевать любимое тао патриарха Бодхидхармы.
А когда лазутчик жаловался, что на корме не хватает места, Бань больно пинался ногами и назидательно добавлял:
– Где способен улечься бык, там способен ударить кулак!
После чего все начиналось сначала.
В самом тао – надо сказать, довольно-таки коротком и внешне несложном – на первый взгляд Змееныша, не было ничего особо трудного. Шесть действий кулаком, два – ладонью, одно – для локтя, четыре действия ногой и пять захватов. Все. И полное отсутствие чего бы то ни было, хоть отдаленно напоминавшего чудеса, поражающие воображение, которые демонстрировали на площадке наставник Лю, учителя-шифу или тот же повар Фэн, когда бывал в хорошем расположении духа. Ни божественно высоких прыжков, ни тройных ударов ногами, ни мелькания почти невидимых рук, способных заморочить голову кому угодно… Простота и несокрушимость; и полное пренебрежение обманными увертками. Последнее особенно смущало Змееныша, в силу рода занятий предпочитавшего избегать открытого боя.
А Бань все хмыкал и заставлял до изнеможения повторять «руки архатов», лишь изредка делая внешне незначительные замечания.
Не сразу, ох, не сразу поймал Змееныш за хвост вертлявую нить, на которую нанизывалась истинная суть любимого тао Бодхидхармы. Но когда поймал… Остановился, долго стоял в оцепенении – и Бань не мешал, не обрывал, не ругал глупого, – потом трижды прошел все цепочки, на миг замирая в конце каждого звена, завершил работу и сел на палубу.
А в мозгу Змееныша еще мелькали «восемнадцать рук».